Геге Акутами и Тайто Кубо: эксклюзивное интервью

Что связывает авторов «Магической битвы» и «Блич»? Узнайте, как гении своего времени повлияли на работы друг друга.

Связь между создателями «Магической битвы» и «Блич», на первый взгляд, может быть неочевидна. Однако отношения между Тайто Кубо и Геге Акутами очень дружеские! Авторы с упоением читают мангу друг друга и не перестают вдохновляться работами каждого из них.

Мы уже упоминали это интервью и то, как Тайто Кубо повлиял на Геге Акутами в другой статье . Для тех, кто хочет поподробнее узнать об отношениях мангак  — публикуем расширенную версию разговора! 

Это интервью от 2021 года было организовано по инициативе Геге Акутами, которого вдохновляли работы Кубо. Представляем лучшие выдержки из разговора величайших!

Осторожно: содержатся спойлеры к «Магической битве» и «Блич»!

Вы впервые разговариваете друг с другом?

Акутами: Это наш первый настоящий разговор, хотя однажды мы поприветствовали друг друга на выставке Jump.

Кубо: Тогда вы сказали мне: «Я начал новую мангу, вдохновлённую «Блич», и я ответил: «Разве вы не имеете в виду «вдохновлённую Тогаши-саном»?» [смеётся] 

Акутами: В то время я был слишком взволнован, чтобы сказать это, но именно «Блич» познакомил меня с концепцией «мангаки».

Кубо: Правда?

Акутами: Когда я учился в четвёртом классе, мой старший брат всегда покупал Weekly Shonen Jump. Однако он никогда не позволял мне читать выпуски, которые он купил, так как очень дорожил своим имуществом. Однажды, когда его не было рядом, я тайно открыл выпуск, и он оказался тем самым, в котором дебютировал «Блич». Эта первая глава была настолько впечатляющей, что заставила меня осознать, насколько невероятны мангаки. С тех пор я подсел на это.

Кубо: После этого вы стали следить за «Блич» еженедельно?

Акутами: Нет, мне удавалось только украдкой подглядывать, когда моего брата не было…

Кубо: Тебе приходилось каждый раз читать тайком? [смеется]

Акутами: Ага [смеется]. И вскоре случилось то, что подтолкнуло меня стать мангакой. Когда я учился в пятом классе, мы переехали из префектуры Иватэ в Сендай, префектура Мияги. Я был удивлен, узнав, что один из друзей, которых я нашёл в моей новой школе, рисовал в манга-стиле. Я был потрясен: «Ты хочешь сказать, что искусство — это не просто то, на что весело смотреть, но и то, что рисовать тоже весело?»

Кубо: Погодите, а в детстве вы не любили рисовать?

Акутами: Я не рисовал ничего, кроме школьных заданий, и, честно говоря, мне было всё равно. Я не любил это и не ненавидел.

Кубо: Тем не менее, ты вырос и стал мангакой, ага.

Акутами: Думаю… В любом случае, я начал подражать своему другу, нарисовав собственную мангу, и так родилась моя мечта стать профессиональным мангакой.

Кубо: Забавно, но я был полной противоположностью. Когда я учился во втором или третьем классе, мне нравилось аниме «Щелкунчик Китаро». Затем я стал заядлым читателем манги по нему же, что побудило меня рисовать только искусство пуантилистов — я даже добавил точечные тени к эскизам ёкаев. Я увлекся рисованием только потому, что стал мангакой.

Акутами: Ого… Похоже, вы уже во всём разобрались…

Акутами-сенсей, какое у вас впечатление о Кубо-сенсее?

Акутами: Его серия и дизайн всегда казались мне стильными — и когда я впервые встретил его, у меня сложилось впечатление, что он сам такой же стильный. Я был удивлен, что мангака может иметь так много общего с серией.

Кубо: [смеётся] Глядя на вашу работу, я предположил, что у вас злая личность. Я имею в виду, разве вы не можете понять характер или темперамент автора, читая его работы?

Акутами: [хихикает].

Кубо: Но наше сегодняшнее общение заставило меня подумать: «А? Он хорошо себя ведет [смеётся]. Почти ужасно видеть, как человек, стоящий за ТАКОЙ мангой, ведет себя совсем иным образом.

Все: [смеются].

Акутами: Я стараюсь вести себя прилично именно потому, что я мангака. Понимаете, мое поколение довольно негативно воспринимает занятие мангаки [смеётся]. Поэтому я хочу, чтобы другие считали меня порядочным взрослым.

Кубо: Другими словами, вы хотите подать хороший пример [смеётся]. Я заметил, что вы всё это время использовали «watashi» (гендерно-нейтральный, формальный) в качестве местоимения от первого лица — какой образ вы пытаетесь создать?

Акутами: Когда я учился в средней и старшей школе для мальчиков, я имел обыкновение использовать слово «ore» (мужской, грубый стиль обращения). («ore» — любимое местоимение Кубо.)

Кубо: «Потому что тебя бы дразнили, если бы ты использовал «boku» (мужское, формальное)?

Акутами: Совершенно верно. Позже, когда у меня появилось больше возможностей поговорить с начальством в колледже, я перешёл на «boku». Затем, прежде чем мои серии стали выходить в Weekly Shonen Jump, я решил вести себя более респектабельно и по умолчанию выбрал «watashi».

Кубо: Ты используешь «watashi», даже когда болтаешь с друзьями?

Акутами: В принципе. Иногда я позволяю «ore» выскользнуть, если у меня хорошее настроение.

Кубо: Очаровательно… Хоть вы, конечно, и осторожны в своих словах, я всё равно чувствую тьму, исходящую от вашей манги [смеётся].

Кубо-сенсей, кто ваш любимый персонаж в  «Магической битве»?

Кубо: Нанами Кенто. Я начал понимать смысл истории, как только его представили.

Акутами: Я тоже считаю его вступление поворотным моментом в сериале.

Кубо: Тогда силы стали более интересными. Вначале я не был уверен, имеет ли техника Фушигуро Мегуми какое-либо отношение к теневому кукольному искусству. Во время чтения я терял терпение, потому что, хотя он дрался ночью в месте с окнами, он не использовал тени так, как я ожидал. Но после того, как появился Нанами, направление резко изменилось; даже самые странные приёмы стали легкими для понимания, и к битве присоединились более выдающиеся персонажи, такие как Тодо Аой.

Что вы почувствовали, когда ваш дорогой Нанами погиб в бою?

Кубо: Я подумал: «Ох мужик, он умер». Но меня это не шокировало, поскольку в манге такого типа не боятся убивать персонажей.

Акутами: «Блич» многому научил меня — когда выводить персонажей на пенсию и как использовать их, пока их время не истечёт. Арка Арранкаров в частности включала в себя огромный состав «актёров», и хотя некоторые персонажи явно были ненадолго, вам нужно было узнать самое главное о том, кем они были, прежде чем ушли.

Кубо: Это правда, что я начал активно убивать больше злодеев во время арки Арранкаров. Однако это были не просчитанные решения. В основном я полагался на свое чутье, что, думаю, было к лучшему.

Кстати, вас заинтересовали другие персонажи «Магической битвы»? Например, среди девушек.

Кубо: Мне неприятно говорить это перед автором, но ни один из женских персонажей в «Магической битве» мне не подходит. Все они довольно грозные, не так ли? Когда предпочтение отдается персонажам противоположного пола, они обычно отражают вкусы создателей, так что это, должно быть, типаж Акутами-сенсея.

Акутами: Нет, просто я уклоняюсь от проблемы… Я знаю, что рисовать женщин не умею. Поэтому я притормозил создание так называемых «женственных» персонажей.

Кубо: В то время как ваши мужские персонажи бывают разных типов, я чувствую, что ваши женщины в основном соответствуют одному образцу. Может быть, у вас есть отвращение к созданию женских персонажей, соответствующих гендерным ролям?

Акутами: Это не совсем так…

Кубо: Правда? И вы не отдаёте предпочтение архетипу «сильная женщина»?

Акутами: Ну, я не предпочитаю какие-то архетипы в целом. Если бы вы спросили меня о моих любимых женских персонажах, я бы замер. Кроме того, я не знаю, хотят ли читатели видеть в моей манге каких-нибудь женственных или соблазнительных женских персонажей.

Кубо: Я уверен, что читатели «Магической битвы» полностью довольны нынешним составом женщин в сериале.

Как бы вы двое ответили, если бы Тодо спросил, какие девушки вам нравятся?

Акутами: Я бы не стал. Он, наверное, избил бы меня.

Кубо: Я бы ответил: "Грудастые". Но в реальной жизни это не в моём вкусе.

Следующий вопрос к Акутами-сенсею. Кто ваш любимый персонаж в «Бличе»?

Акутами: Либо Куроцучи Маюри, либо Кенпачи Зараки — если бы мне пришлось выбрать одного, это был бы Куроцучи. В конце концов, он был первым, кто использовал банкай. Мне очень понравилось, как я почувствовал отвращение, когда впервые увидел его. Последняя форма его банкая, Матай Фукуин Шотай (Лежащая демоническая утроба), заставила меня кричать: «Да, да, это мой человек, Куроцучи!» в волнении.

Кубо: Маюри очень популярен среди мангак. Возможно, они связаны с его изобретательностью и творчеством. Кстати, об Акутами-сенсее, я могу сказать по «Магической битве», что вы тоже должны быть поклонником гротеска.

Акутами: Вы правы. Мне нравятся сериалы, в которых страшные вещи изображаются по-настоящему пугающим образом, и я стараюсь практиковать то, что проповедую.

Акутами-сенсей, какая ваша самая любимая сцена или цитата из «Блич»?

Акутами: Я уже упоминал об этом в другом месте, но мне нравится заклинание Кидо «Райкохо» (Вой огненной молнии).

Кубо: Из-за заклинания?

Акутами: На мой взгляд, что отличает ваши заклинания от других магических песнопений, которые я слышал на протяжении многих лет, так это то, что ваши — вызывают сильнейшее ощущение воздействия. Вот что мне в них нравится.

Кубо: Спасибо.

Акутами: Говоря об этом, несмотря на то, что все, кажется, хотят полное заклинание Куро-хицуги (Черный гроб), лично я предпочитаю версию без него. Прежде всего, Комамура Саджин терпит поражение, а Ичимару Гин говорит: «Невысказанный Хадо 90-го уровня! Теперь это пугающе! Когда ты этого добился?» такой знаковый дуэт. Они действительно заставили Куро-хицуги сиять. Как, спросите вы? Подчеркнув, что он мгновенно уничтожил капитана Комамуру, ради бога! Чтобы представить ситуацию в перспективе, Кубо-сенсей обычно заполняет «вступительные песни» своих томов стенами и стенами текста, за которыми следуют короткие стихи, такие как «Родиться, а затем упасть — это то же самое, что смерть» или «Сломайтесь, каждый из вас» Гриммджоу. Переход от длинных предложений к коротким фразам создает резкую дихотомию, которая напоминает Куро-хицуги без заклинаний. (Эти стихи взяты из 35-го и 24-го томов «Блич», на обложке которых изображены Маюри и Гриммджоу соответственно).

Кубо: Вау, ты заядлый фанат [смеётся]. Никто раньше не называл мои вступительные стихи «вступительными песнями». Может, теперь мне следует называть их так [смеётся].

Кубо-сенсей, какая ваша самая любимая сцена или цитата из «Магической битвы»?

Кубо: Поскольку манга «Магическая битва» всё ещё продолжается, я считаю, что ее лучшие сцены ещё впереди. Но если бы пришлось выбирать из существующего материала, я бы сказал «Неужели ты думаешь что тот, кто первым сказал «Противоположность любви — это не ненависть, это безразличие», не будет гнить в аду?» от Йошино Джунпея. Эта цитата произвела на меня самое глубокое впечатление. Некоторые ссылки, которые вы делаете, и способы их создания вам знакомы; я чувствую определённую близость к «Магической битве», когда читаю его каждую неделю.

Акутами: Спасибо…

Кубо: Мне тоже нравится включать буддийские концепции, поэтому я был приятно удивлён, обнаружив, что кто-то ещё освещает непонятные темы, такие как «Картины смерти». Если вы вспомните те кольца, которые появились когда Тосен использовал свой банкай, — них действительно были написаны названия девяти типов картин смерти. («Картины проклятого чрева» в «Магической битве» основаны на искусстве кусоудзу, изображающем человеческие тела, претерпевающие девять стадий разложения).

Акутами: Ты серьёзно?! Это потрясающе! «Блич» был моим первоначальным источником вдохновения в начальной школе, затем в средней школе к ним добавились «Хантер х Хантер» и «Евангелион»… Поскольку «Евангелион» был погружен в мифологию, я пришёл к выводу, что мне следует выбрать другой подход, обратившись к буддизму.

Кубо: Это в основном японская мифология.

Акутами: Как бы то ни было, я не смог отдать должное… Мой подход обречён на провал в любой момент.

Кубо: Ты неплохо справился с моей книгой. Пока вы понимаете используемые термины, ничего страшного!

Акутами: Лично говоря, если бы новичок в манге сказал мне в лицо «Я планирую использовать «Блич» Кубо-сенсея в качестве ориентира», я бы тут же остановил их. В конце концов, это то, что мог создать только Кубо-сенсей. Все мне всё время говорят «Наверное, на тебя повлиял «Блич». Конечно, на меня влияет то, что я читаю, и иногда они влияют на мою работу так, что я не замечаю, пока не оглянусь на это позже. В этом смысле да, на меня сильно повлияли. Однако я думаю, что методически анализировать Кубо-сенсея с намерением подражать ему, опасно. Редакторы часто обращают внимание на причуды, составляющие «личность» автора, — черты, которые, так сказать, указывают на стиль письма человека. Например, моя личность вращается вокруг моей способности не увязнуть в «почему» или «как» — моей способности сочинять историю без необходимости объяснять каждую мелочь. Я считаю, что такие люди, как Кубо-сенсей и Фудзимото Тацуки-сенсей из «Человека-бензопилы», имеют ярко выраженную индивидуальность, и было бы неразумно для простых людей вроде меня небрежно подражать авторам их калибра. Поскольку их творения являются продуктом инстинктов и талантов, которые приходят с такой ярко выраженной индивидуальностью, я бы только навредил себе, если бы попытался скопировать их методы. Вот почему я изо всех сил стараюсь избежать этой ловушки. Мне всегда нравилось читать «Блич», но я знаю, что подражание этому было бы смертью для меня. В конце концов, я не могу его скопировать, потому что он слишком уникален. Поэтому всякий раз, когда я слышу, как люди говорят, что мой сериал напоминает им о «Блич», я нерешительно отвечаю примерно так: «Ну, наверное, я думаю... Но ...».

После разговора интервьюеры попросили Акутами-сенсея и Кубо-сенсея нарисовать по одному из своих любимых персонажей из сериалов друг друга. Обратите внимание на эти изысканные иллюстрации

Источник: edomonogatari.wordpress.com